Владимир Булеков: «У меня было все, что составляет путь каждого художника»

Однажды я увидела молодого человека с холстом и ещё какими-то материалами живописца. Спросила: “Вы художник?”. “Нет”, - ответил он. Небрежный стиль в одежде, условная отстранённость от действительности и безусловная вольность в образе выдали художника. Только начинающего. Оказалось, он – ученик Владимира Булекова. Того самого Булекова, который не нуждается в особом представлении. Молодой человек сказал об учителе добрые слова. Сказал, что Булеков даже в Париже выставлялся. Париж? Там он не выставлялся. Он истинно русский со своими крестьянами, лошадьми, лугами, апостолами. О нём много говорят, многое уже сказано, написано. О себе Владимир Булеков пишет красками на холсте. Смотрю на автопортрет: серьёзный, задумчивый и тайна в глазах. Таким художник мне показался на картине и на нашей встрече. Мастерская Владимира Булекова уже много лет располагается в Самарской академии искусств. По периметру класса раставлены полотна. Создатель с осторожностью тревожит их покой и выносит “Дон Кихота”. Персонаж уже давно живёт отдельно от Сервантеса, в сознании живописца и на его холстах. “Дон Кихот” существует в нескольких вариантах. В четырёх или в пяти. Дело в том, что не любит он подписываться и ставить дату рождения картины. Приблизительно Дон Кихот эволюционировал в творчестве Владимира Булекова с конца 90-х годов до 2004 года. Он говорит: “Сделано хорошо – сделано дважды, но поиск не всегда приводит к лучшему результату”. В моей голове вопросительные знаки. Да, к примеру, создателю больше нравится вторая (условная цифра) “вариация” “Дон Кихота”, лишённая мелочей, светлых тонов. Только нужно уточнить, что у полотна не может быть второго или десятого рождения. Просто прежняя картина в процессе работы над ней превращается в новое творение. Как это происходит? Есть у художника дом в Ширяево, где в тёплые дни он работает кистью. Интересна по своему рождению и перерождению работа “Дон Кихот”. Мы долго смотрим на последний вариант. Холсты Владимира Булекова не «короткометражки». Их быстро не просмотришь. Сначала пытаешься присмотреться к ней, осмыслить. Позже интерес от сюжета переходит на настроение и созвучие красок. Привлекли детали, на которые он был умеренно щедр, тёмная гамма красок. Воздействует композиционная близость сюжета картины и в то же время её загадочность. А пока живописец говорит о луне на полотне. Или о солнце. Как вам угодно. Он не любит власть времени. Не любит маленькие холсты. У каждого художника свой размер, своё измерение, где он свободен. У Владимира Булекова это двухмерное пространство, плоскость по-другому. В работах художника третье измерение обозначено, но не доминирует. Оно, по мнению живописца, вносит путаницу. «Глубина – дырка на холсте». У плоскости достоинств больше. Она даёт волю выразительным возможностям, сокращает расстояние между полотном и зрителем, по мнению Владимира Булекова. Кроме того, картина – это ведь не реальность. “Принципам достоверности отвечала моя первая выставка в городе Шацке Рязанской области. Это выставка преимущественно этюдов и натурных зарисовок”. Прошло то время, когда “выразительности мы предпочитали достоверность”. И дело даже не во времени. Просто Владимиру Булекову “хотелось эстетической наполненности”. Той, которую наблюдаю на репродукциях живописца в его альбоме, изданном Самарской государственной академии культуры и искусств. Первая – “Мальчик с белой лошадью. 1987”. Синее небо или река, жёлтая равнина и стога сена – всё это воздействует своим экспрессивным цветовым исполнением. Следующая репродукция - “Двое. 1987”. Автор представил мне эту репродукцию “Встречей”. Вероятно, потому что переделывал работу. Изменились детали, сюжет сохранил встречу юноши и девушки. “Адам и Ева. 1990” – ещё одна красивая репродукция, оригинал которой мне посчастливилось увидеть. Сюжет хрестоматийный, но герои символичны. На холсте изображены обычные мужчина и женщина, которые совместным существованием рождают гармонию на полотне. Так же обстоит дело и в жизни. Хотя в современной действительности не всегда. Казалось бы, что может быть проще: живи в мире с собой и ближним? Такое возможно, наверное, во времена Адама и Евы. Сегодня гармония в жизни, в отношениях между людьми – редкое явление. Понятно, почему картина навевает тоску по когда-то утраченному счастью. Открываю последнюю страницу альбома и открываю первого “Дон Кихота”, светлых тонов, “жёлтого”, с изломанными формами. На 1996 годе издание закрывает творчество художника. Много холстов написано с тех пор. Владимир Булеков с 1975 года выставляет свои полотна в самарских музеях. Для одних его картины нереалистичные, для других, наоборот, условные. Автор разрешает спор крайних мнений: “Мера условности для меня будто предопределена кем-то. Абстрактных холстов не пишу. Усматриваю в них формальную и смысловую недостаточность. Да и не знаю, как их писать. Правдоподобные же произведения кажутся архаичными. Вот и балансирую достаточно свободно между абстрактным и правдоподобным искусством”. Ему не нравится, когда зритель пытается разглядеть в работе то, чего в ней нет, но допускает расхождения во мнениях. Последние два года живописец выставляется преимущественно в Москве. Там он был принят во время своей персональной выставки в Творческий союз художников России и в Международную Федерацию художников. В книге отзывов об этой выставке есть такие строки: “Первая персональная выставка Владимира Максимовича Булекова вызывает сложное чувство. Его первая составляющая – неподдельное восхищение мастерством зрелого художника, который уверенно и мощно с сознанием того, что хочет и должен делать, на протяжении чуть не полувека шёл своим художническим путём… Странно и обидно, что целая художническая жизнь протекла в отрыве от широкого столичного зрителя…” Теперь художник предоставляет возможность москвичам чаще видеть его творчество. Только за последние полтора года у него прошли четыре выставки в Москве: “Для меня выставка – это событие. Увидеть все свои холсты вне мастерской, а в другой пространственной среде, взглянуть на них глазами постороннего чрезвычайно важно. Важно и осмыслить пройденное. Искания, горечи, маленькие удачи, выставки – всё у меня было, что составляет путь каждого художника”. Несмотря на то, что Владимир Булеков сравнительно недавно завоевал имя в искусстве, он сделал многое. И свидетельство того – золотая медаль “За вклад в отечественную культуру”, которой живописец был награждён через год там же, в Москве, Творческим союзом художников России. Так с его холстами мы путешествовали по длинной и прямой дороге творчества живописца, пока не очнулись в настоящем, в его мастерской. Нас по-прежнему окружали его полотна. Над ними возвышалась ещё незаконченная работа. О ней пока рано говорить. Случайных посетителей в мастерской Владимира Булекова не бывает. По расписанию к художнику заходят студенты. Он больше тридцати лет работает в стенах Академии культуры и искусств. Сценографию ученикам преподаёт, посвящает в историю искусств. Возглавляет художественные среды, где об искусстве же говорит. У него ведь с этим искусством особые отношения, испытанием временем выдержанные.

КРАСНО-ЗЕЛЕНАЯ ГАРМОНИЯ

Вот и вернулся из Москвы Владимир Максимович Булеков - как раз к своему 75-летнему юбилею. Показал столичным жителям большую выставку. Привез оттуда моральное удовлетворение, восхищение зрителей и книгу отзывов. Привез еще международное признание - членский билет Международной федерации художников Творческого союза художников России.

Цитирую "Книгу отзывов": "Секция живописи ТСХР, в которую Вы вступили, пополнилась замечательным художником"; "Искусство, которое звучит так свежо и молодо на фоне поднадоевшего модного однообразия". Кто они, москвичи, оставившие свои записи в толстой тетради? Философы, художники, студенты, члены творческих союзов.

Признание, шумный успех, слава… Вроде и в Самаре это один из самых значительных художников. В прошлом году состоялась его выставка в просторном здании музея на площади Куйбышева - не протолкаться было. Шумная вещь слава. Трубят в фанфары, увенчивают лаврами. Как раз и дата подоспела. Звоню, чтобы с этой круглой датой поздравить. На том конце провода тихо. Ни звона бокалов, ни пения заздравной песни. "Мы проигнорировали юбилей начисто, - говорит жена художника, взяв трубку. - Не любит он никакой публичности».

И искусство, и жизненная позиция художника сходны. В жизни Булеков избегает всякой фальши, преувеличений. И как художник, и как человек он носит на себе видимую невооруженным взглядом печать правды и праведности. И не я одна вижу эту печать. Помню, сидим как-то в скверике около "Трех вязов", готовимся к совместному вечеру (под его руководством проходили тогда в институте культуры с участием литературоведа Татьяны Казариной и пианистки Натальи Зиньковской этакие коллективные художественные эскапады для широкой публики). Подходит к нам человек какой-то. Кланяется Булекову и говорит: "Батюшка, благослови!" Владимир Максимович отнекивается: "Ну что вы, какой я вам батюшка! Я не священник!" А тот упорствует: благослови его, да и только! И приговаривает: "Я же вижу!" Как ни странно, и многие видят. Еще не будучи с Булековым знакомой, услышала про него от студентов, что в прошлом он был священником. Внешность этому не противоречит. Окладистая борода, глаза, видящие правду, пронзительные, цвета неба. Этакий Варлаам из "Бориса Годунова", этакий протопоп Аввакум. Но в реальной биографии Владимира Максимовича вроде нет места мифическому священству. Родился в деревне под Рязанью. "У нас там вся деревня носит фамилию Булековы". Окончил Пензенское художественное училище, Репинский институт (Ленинградскую академию художеств). В 1972 году приехал в Самару. С тех пор преподает в академии культуры и искусств. Тут у него и мастерская - в своем же лекционном классе, на втором этаже второго корпуса. Студенты слушают лекцию - а картины рядышком стоят, почти такие же живые, только что лекцию не слышат.

В живописи как разобраться - где тут правда и праведность? Есть у него несколько полотен на религиозные сюжеты, но ведь сюжет сам по себе ни о чем не говорит. Есть сцены из крестьянской жизни - крестьяне с граблями, с ведрами, при лошадях и коровах. Владимир Максимович прокомментировал обращение к сельской или религиозной тематике так: "Тема для меня скорее предлог к живописным исканиям. Я беру сенокос не потому, что сельская тема мне жить не дает, а потому, что там я могу соединить зеленое, красное, столкнуть эти цвета. Что касается, предположим, "Тайной вечери", у меня их несколько вариантов, и я к этому сюжету еще буду обращаться. Хотел бы сопоставить двух персонажей, изобразить психологическое столкновение характеров - Христос, Иуда. Стремлюсь, чтобы персонаж вошел в композицию и что-то в ней значил. А что именно - не всегда ведь и хочется, чтобы было определенно, точно. Лучше, чтобы его роль была многозначной".

Так почему столкновение красного и зеленого на его полотне так сильно воздействует? И в чем тут правда? Ведь и воды такого цвета не бывает, и у крестьянок в руках орудия сельскохозяйственного труда, больше похожие на атрибуты, с которыми изображают на иконах святых. Но не поэтому картины приковывают к себе. Помню, когда я в первый раз этот красно-зеленый сенокос увидала на выставке (это было, думаю, лет пятнадцать назад), я на него уставилась и простояла перед картиной минут сорок. И в мастерскую прихожу, сажусь перед картиной и сижу себе сколько влезет… Автор, наверное, ждет каких-то слов о своих произведениях. А меня перед его картинами одолевает искусствоведческая немота. Тихая жизнь, заключенная в его полотнах, сродни музыке. Там что-то происходит, какое-то внутреннее движение. Движущаяся Вечность, неподвижное мгновение.

Откуда же ощущение нравственной правды, исходящее от живописи Булекова? Красное и зеленое, красное и синее, серое и коричневое, желтое и голубое - какая в этом правда?

И как в этих сочетаниях пронзительно-ярких или дымчато-тусклых тонов отражается личность художника с его правдой и знанием жизни?

А вот пустится он в мир, пойдет по свету, пешком из Самары в Рязань, как калики перехожие из оперы Мусоргского "Хованщина", тогда узнаем! Сейчас, в 75 лет, скорее всего, не пустится, а лет десять назад были у него такие планы. Я, конечно, понимала, что это мечта из разряда "Я опять хочу в Париж". Но часто себе мысленно эту картину рисовала: идет Булеков по пыльной российской дороге, по разбитой колее. Лапти, посох, котомка за спиной. Как будто вышел из картины Репина или Перова. Прошел по свету, посмотрел на родную деревню, увидел какую-то важную для себя правду - и назад, в класс Самарской академии культуры и искусств, к своим полотнам и ученикам. И к благодарным самарским зрителям.

+ Teatral'ные новости

Владимир Булеков: «У меня было все, что составляет путь каждого художника»

КРАСНО-ЗЕЛЕНАЯ ГАРМОНИЯ