Старинная московская улица, в советские годы известная как Большая Коммунистическая, теперь будет носить имя Александра Солженицына. Сегодня под руководством заместителя главы управы Таганского района Бориса Хомякова там завершилась установка табличек с новым названием улицы.
"Символично, – отметил Хомяков, – что имя Александра Солженицына присвоено одной из московских улиц в канун 90-летия со дня рождения литератора, которое исполняется буквально через неделю, 11 декабря".
После смерти писателя 4 августа президент России Дмитрий Медведев подписал указ "Об увековечении памяти Солженицына", согласно которому правительству Москвы было рекомендовано присвоить его имя одной из улиц города. Правительство столицы также приняло специальное постановление об увековечении памяти Александра Исаевича, определившее судьбу бывшей Большой Коммунистической улицы.
Перед тем как стать Большой Коммунистической, улица носила другое имя. Священники православного храма Мартина исповедника говорили, что служат на Большой Алексеевской – по храму Митрополита Алексия. По воспоминаниям москвоведов, "служители церкви как-то даже поменяли табличку с именем "Большая Алексеевская", но крамольная табличка провисела недолго, всего несколько недель".
Один из номеров журнала «Новый мир» был изъят из всех советских учреждений и библиотек и чудом сохранился лишь у некоторых читателей. Один из фолиантов подарил редакции сын Хрущева, живущий в Америке. В 1962 году читающая публика задавалась вопросом: как такое антисоветское произведение могло появиться в советской печати? «Оно было напечатано по отмашке, по распоряжению, по указанию первого лица в Советском Союзе – Никиты Сергеевича Хрущева. И никак иначе такое произведение напечатано быть не могло. Удалось через третьих лиц, через Лебедева – помощника Хрущева – предложить этот текст Никите Сергеевичу для прочтения, который он прочел и одобрил», – рассказывает главный редактор журнала «Новый мир» Андрей Василевский.
«Видите, значок. "НВ" – "не выдается". Такие знаки ставятся к автографам Гоголя, Пушкина, Лермонтова», – поясняют в архиве. Этот значок можно увидеть на самиздатовском варианте «Одного дня Ивана Денисовича» 1959 года. Солженицын тогда писал повесть, что называется, «в стол». Листы очень тонкие и маленькие, текст напечатан практически без интервала. Вообще знаменитый солженицынский архив, существенную часть которого составляют рукописи, написанные в лагере, представляет собой крошечные листочки, скрученные в трубочки.
«Его рукописи помещались за лацкан пиджака, и он писал об этом, что это характерно для разведчика, но никак не для писателя. А у него это было в крови – ощущение того, что он свое творчество должен в любой момент куда-то спрятать, перевезти, отдать на спасение», – рассказывает директор Российского государственного архива литературы и искусства Татьяна Горяева.
«Один день Ивана Денисовича», опубликованный в «Новом мире», произвел эффект разорвавшейся бомбы. В адрес редакции потоком хлынули письма от читателей, и хвалебные, и ругательные. Сотрудники издательства понимали историческое значение событий, происходящих вокруг повести. Все, что было передано в архив – а это двенадцать единиц хранения объемом более тысячи листов, – было сохранено. Солженицына ругали те, кто не понимал его лагерного языка, и те, кто не разделял его мировоззрения. Писали даже ГУЛАГовские надзиратели.
«Одно из писем, которое имело свое название "Одна ночь Дениса Ивановича" – рассказ, такая идиллическая картина из лагерной жизни, в которой описан сюжет, связанный с досрочным освобождением заключенных. Смешная картинка – когда заключенные бегают с бегунком и подписывают его в бухгалтерии, в библиотеке, в клубе – что воспринимается курьезно», – добавляет Татьяна Горяева.
Многие бывшие заключенные делились собственным наболевшим опытом – писали свои истории. Солженицын всем отвечал, со многими встречался. «Из дополнительных встреч и разговоров с ними родился "Архипелаг ГУЛАГ". У "Ивана Денисовича" двойная роль: он сам открыл миру очень многое, и он дал возможность накопить материал для "Архипелага". Потому что "Архипелаг" было бы непосильно написать одному человеку», – замечает вдова писателя Наталья Солженицына.
В перестроечные времена, в период гласности, когда «Новый мир» уже начал печатать ранее запрещенные произведения Пастернака, Платонова и Домбровского, советская и эмигрантская интеллигенция выжидала: напечатают ли Солженицына? «Позиция Александра Солженицына была в этом вопросе очень принципиальной. Он считал, что должен вернуться на Родину своими текстами, начиная с "Архипелага ГУЛАГ"», – поясняет главный редактор «Нового мира» Андрей Василевский. Так и случилось. Главы из «Архипелага» были напечатаны в «Новом мире» в 1989 году. По возвращении в Россию писатель продолжал активно участвовать в литературной жизни страны и довольно часто работал с собственными архивами. Последний раз он обращался в РГАЛИ год назад.
Стенд с произведениями Солженицына на недавно завершившейся Московской книжной ярмарке был одним из самых посещаемых. «И вот сейчас на выставке я с огромным удивлением и радостью вижу, как много молодых людей приходят, покупают и подписывают книги – и "Ивана Денисовича", и "Красное колесо". И для меня это удивительно и волшебно», – добавляет Наталья Солженицына.
