 Один из наиболее значительных проектов ярмарки Non/Fiction – выставка под названием «Аромат книжного переплета». Переплет – это индивидуальная книжная крепость, от которой во многом зависит продолжительность и качество жизни издания. На выставке представлены основные вехи истории индивидуального или владельческого переплета в России XIX – XX веков.
«Аромат книжного переплета» – выставка представительная. Историю отечественной книжной культуры на образцах из семейной библиотеки представляет сам Михаил Сеславинский. «Здесь есть книги, которые принадлежали еще моему деду. Я, когда готовил выставку, спросил жену, заметила ли она, что я вывез из дома триста пятьдесят книг. Она сказала – нет», – замечает руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям.
Библиофил продлевает не только жизнь книги, но еще и историю владения. По представленным переплетам можно читать историю семьи Сеславинских. «Эта книга переплетена из моей блузки – поплин, а эта – из папиной рубашки», – показывает Тамара Сеславинская.
Книжный переплет ручной работы превращает любое массовое издание в элитарный предмет. Однако есть случаи, когда переплет, скорее, массовый, а вот содержание элитарное. Самиздатовский Солженицын советских 70-х. «Это мне подарил приятель. Переплетено в городе Горьком, это я сам переплетал в доме быта», – замечает Сеславинский.
Книжный переплет может даже рассказать о писателе, как о читателе. Клетчатый ситец для поэтического сборника Вячеслава Иванова заботливо подобрал другой поэт – Арсений Тарковский. Сам его и переплел. Есть на выставке также редкий образец из коллекции филолога Тарасенкова. «По преданию семьи, на этот перепелет пошла юбка Лили Брик», – добавляет Сеславинский.
Однако были времена, когда на книжный переплет шли не ситцы и дермантин, а марокен и муар. XIX столетие – золотой век книжного переплета. Переплетчик Николай Хитров был современником Пушкина. Его работу узнают по характерному ромбу на крышке, а его имя на корешке – рядом с авторским. «Мы давно воспринимаем книгу как текст, а это совсем другая культура XIX века, когда материальность, предметность книги может быть важнее содержимого», – поясняет галерист Марина Лошак.
Однако культура индивидуального переплета не ушла. Переплетают и сегодня, хотя, конечно, технологии уже другие. «Мраморная бумага на форзацах печаталась раньше вручную, сейчас машинная печать», – рассказывает мастер переплета Александр Чижевский.
Богатые переплеты или простые – для этих книг не так важно. Главное, что все они имеют на себе печать индивидуальности владельца и читателя. Быть библиофилом, как и наблюдать за его находками, это, прежде всего, удовольствие. «Это любовь книги, ее запах, дух, свобода, которую она излучает, невероятная пластическая культура: буквы, цвет переплетов», – считает социолог Даниил Дондурей. Есть одна тонкость: аромат книжного перелета помогает ощутить не столько обоняние, сколько знание.
|
