| На нашем Teatrale |
|
|
 |
| Суфлёрская будка |
|
|
|
| Мудрость |
|
|
|
Роман Виктюк и его «дети»
Например, желтый с лиловым, романтическую невинность с откровенной чувственностью. Можно даже переслоить итальянский темперамент русской мечтательностью. Лучшая кухня для приготовления таких смесей – театр. А самый знаменитый мастер подобных коктейлей – он сам, Виктюк Роман Григорьевич.
Однокурсница Виктюка, актриса Валентина Талызина, как-то называла его «гениальным славянским режиссером». Этот титул до сих пор сопровождает Виктюка в поездках по странам и континентам. Некоторые журналисты даже стали писать его с большой буквы, тем более что других званий (типа «заслуженный» и «народный») за одним из самых выдающихся режиссеров «эсэнговии» до сих пор не водится.
Честно говоря, не знаю, что мешает российским или украинским начальникам от культуры присудить Роману Григорьевичу какое-нибудь звание, уж если не за творчество (не всякий чиновник при искусстве разбирается в искусстве – это понятно), то хотя бы за беспрецедентное (более 120!) количество постановок.
Впрочем, сам Виктюк в признании такого рода давно не нуждается. Он и без того уважаем в профессиональных кругах и востребован публикой от Москвы до Рима и от Дюсседорфа до Новгорода. Коллеги, из тех, что не подвержены черной зависти, почтительно снимают перед ним шляпу. А зритель, переживший шок хотя бы одной из его постановок, на всю жизнь остается зачарованным театралом. Магия его творчества окружила фигуру Виктюка невероятным количеством легенд. В качестве подтверждения его мистической способности воздействовать на всех, с кем он так или иначе соприкасается, рассказывают про крыс, обитавших в Театре имени Леси Украинки, где Роман Григорьевич поставил в молодости несколько спектаклей. Когда Виктюк репетировал по ночам с актерами, они, якобы, выходили из своих укрытий, рассаживались по углам сцены и созерцали действо...
К слову, мистика в жизни Виктюка играет не последнюю роль. «Я в ней существую!» – признается режиссер. И это не просто слова. На репетиции одного из своих спектаклей Виктюк приглашал экстрасенса. А в Театр на Таганке, где шла поставленная им цветаевская «Федра», перед началом спектакля приходил священник и совершал молебен – «чтобы атмосфера в зале стала прозрачной».
Сложнейшие сценические коктейли Виктюка состоят из цирковой акробатики, пантомимы, танца, музыки и множества других компонентов. Чтобы изящно соединить элементы всех этих, как родственных, так и чуждых друг другу стихий, нужно плавать в этих стихиях как в собственной ванне. А Виктюк «плавает», и глубина его «заплыва» повергает многих в трепет сродни священному. Потому что нет, кажется, такой области искусства, литературы и философии, в которой он не разбирался бы до тонкостей.
Потомки, не познавшие единства украинской и русской наций, будут, наверное, мучительно разгадывать феномен режиссера-Виктюка, чье синтетическое творчество, как мне кажется, во многом является плодом его синтетического славянства. Родился Рома во Львове, где и начал ставить свои первые театральные эксперименты. После школы «западенский хлопчик» отправился в белокаменную «к москалям». Те приняли его в ГИТИС, выучили и обрекли на голодную молодость, запретив ставить спектакли. Затем была жизнь в тесной московской коммуналке, радость взлетов, боль падений, дружба, любовь... Но главное – были его дети, его спектакли. Ведь, как заметил актер Дмитрий Бозин, Виктюк «спектакль не ставит и не создает – он его рожает». А еще «детьми» Виктюк называет актеров, с которыми работает. Как правило, тех, которых сам же и вывел в звезды.
С одним из своим «старшеньких», с Ефимом Шифриным, Роман Григорьевич столкнулся в эстрадно-цирковом училище, где только что начал тогда преподавать. Курс, на котором Шифрин учился вместе с Еленой Облеуховой, Валентином Гнеушевым и Владимиром Жоржем, считался в училище бесперспективным, а к концу второго семестра внезапно стал «самым ярким».
Своего «средненького», Сергея Маковецкого, Виктюк впервые увидел в образе Мухомора в детской сказке. Уж не знаю, что сумел разглядеть Виктюк под красной шляпой этого гриба, но через год он пригласил Маковецкого в свой спектакль, ставившийся в театре Вахтангова.
С «младшеньким», с Дмитрием Бозиным, знакомство Виктюка, по словам самого Бозина, «произошло по принципу от великого до смешного и обратно». Дмитрий играл в студенческой пародии на тему виктюковских «Служанок», был замечен и весело осмеян мастером, а затем приглашен в его собственный театр...
Надо сказать, что всех своих «детей» Виктюк беззаветно любит. В те годы, когда главной деталью его гардероба был единственный свитер, да и тот с чужого плеча, он не только сам подкармливался на приемах в различных иноземных посольствах:
– Я всегда знал, что там накрывают, и приносил с собой кулечек, – рассказывает режиссер. – Брал для своих артистов все самое вкусное. А что послы? Они об этом знали! Я открыто брал, не стесняясь, объявлял: «Это – детям!». Послы поддерживали: «Комсомольцам, коммунистам голодающим»...
В спектакле «Путаны» по пьесе Нино Манфреди его «старшенький» и «младшенький», давно не посещающие студенческую столовку, играют вместе. Но прежде, чем говорить об этой постановке, замечу, что природный восточноевропейский авантюризм (Роман Григорьевич по сей день любит ездить в метро без билета из чистого интереса – что будет?) особым образом породнил его с итальянской драматургией. Выражением этого родства стало присуждение славянскому гению (кстати, единственному из режиссеров иностранного происхождения) премии Института итальянской драмы (1997 г.).
Завязка сюжета «Путан» почти детективна. Однажды ночью Писатель вваливается в квартиру Соседки с ножом в руках. Но на этом, собственно, криминал и заканчивается. Далее начинается комедия с элементами философской притчи на тему: что менее нравственно – продавать собственное тело или свою душу и талант? Однако не подумайте, что «Путаны» – это история о моральных проститутках и аморальных деятелях культуры. На самом деле она о любви – той главной человеческой ценности, что проповедуется Виктюком на протяжении всего его творчества.
Не знаю, стоит ли говорить, что очередное адоптированное режиссером дитя иностранного происхождения стало ярким примером смешения всего и вся по рецепту Виктюка: клоунады с оперными ариями, эстрадной музыки с драмой и смеха до слез со смехом сквозь слезы. При этом ментальной ломке младенец подвержен не был: обеспечив ему право оставаться собой, малыша лишь обучили новому языку. В вопросах «воспитания» иноземных «падчериц» и «пасынков» Виктюк всегда придерживается мудрости, гласящей, что чужих детей не бывает: в по-настоящему теплых отеческих объятиях они становятся роднее кровных.
|
| Категория: Рецензии и Статьи | Добавил: Fobos22 (19 Октября 08)
|
| Просмотров: 915 | Комментарии: 1
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| Наше время |
|
|
| Заходи |
|
|
| Информация |
|
|
| Креатив |
|
|
| Облако |
|
|
| Статистика |
Онлайн всего: 3 Гостей: 3 Пользователей: 0 |
|
|
