О своем статусе "Etoile" ("звезда") в "Ла Скала":
Сейчас в театре "Ла Скала" всего три человека носят это звание – это двое мужчин и я. У меня есть право выбора партнера, репертуара. Я могу предлагать спектакли, которые хотела бы танцевать. Но для меня самое главное – то, что я прима-балерина Большого театра.

Об уходе из Мариинского театра:
Первый раз меня пригласили в Большой театр, когда мне было 17 лет, я только три месяца проработала в Мариинском театре и еще не станцевала ни одной большой партии. Мало того, я просто бредила этим театром. В Киеве нам, маленьким детям, вдалбливали, что нет лучше Мариинского театра, нет лучше вагановской школы. Когда я впервые пришла в Академию русского балета, я ходила и трогала стены, потому что это старинное здание, где учились великие танцовщицы, танцоры. И когда я пришла в Мариинский театр, для меня это было большое событие – я никогда и не мечтала об этом. Сколько меня ни звали в Большой театр, в Москву, меня всегда заманивали очень хорошими перспективами и бытовыми условиями. Но в тот момент, когда я все-таки решилась, я уже была одним из тех, кто творит свою историю в Мариинском театре, и я уже сняла розовые детские очки, в которых вошла в это здание. Мне захотелось попробовать чего-то нового.

Об Основной сцене Большого театра:
Я помню, когда даже не шел спектакль, я просто проходила за кулисами, у меня внутри все трепетало. Мне кажется, там жил какой-то "дух сцены". Недавно открыли одно фойе в зрительной части, и я была на открытии. Когда я прошла сквозь знаменитые колонны по лестнице и поднялась в фойе – вокруг шел ремонт, стучали рабочие, но я опять почувствовала это состояние. Дух в этом театре сохранился, он охраняет театр и никуда оттуда не уйдет.

Об артисте балета Михаиле Барышникове:
Первый раз мы встретились с ним на гастролях в Нью-Йорке (он там обычно проживает). Он очень скромный человек, и иногда даже кажется, что он застенчивый. Я пыталась пригласить его в Россию. Не захотел. Я очень хотела сделать с ним общее выступление хотя бы в Москве. Он сказал: "Нет. Я очень занят, у меня свой театр. У меня нет времени".
У этого человека невероятная харизма, что немаловажно для артистов, которые выходят на сцену. Держать 3-часовой спектакль в своих руках (или ногах) – это не каждому дается, а у него это всегда получалось и получается. Он до сих пор выступает и танцует. Недавно я была в Милане, и он приехал со своей программой. Зал с замиранием следил за каждым его движением.

О публике:
Особенно на премьерные спектакли приходит очень серьезная важная публика, которая купила билеты за бешеные деньги и считает, что это модно – побывать на премьере в Большом театре, увидеть знакомые лица и себя показать:  мол, я в теме. Обычно я чувствую, какой был зал, уже в конце. Когда я танцую спектакль, я думаю только о своей роли, я не думаю, кто пришел в зрительный зал.

О разных редакциях одного и того же балета:
Когда я только начала выезжать на сольные гастроли, я учила порядок и старалась не отходить от редакции, которая идет в этом театре. Но я становилась старше, опытнее и стала понимать, что проще мне станцевать привычную редакцию. И сейчас очень часто я танцую то, что мне привычнее. Это гораздо удобнее и, поверьте, это выглядит интереснее.

О конкурентах:
Я вообще никогда не думаю о конкурентах. Я сама себе конкурент, потому что только от меня зависит, как я буду танцевать на сцене. Но я, конечно же, слежу за балетным миром, за тем, что делают мои коллеги, и стараюсь придумывать что-то новое, быть хотя бы на шаг впереди.

О "Кармен-сюите" в постановке кубинского балетмейстера Альберто Алонсо:
Он восстановил не тот спектакль, который танцевала Майя Михайловна Плисецкая. После той постановки он уехал к себе на родину и поставил такой спектакль, который хотел поставить. И этот спектакль танцую я. Причем, кроме меня, этот спектакль никто не танцует.
Элина Авраамовна Быстрицкая очень часто ходила на мои спектакли, видела меня на сцене и понимала, какой образ мне подойдет, какой – нет. И когда я ее спросила, в каком направлении мне идти в этой постановке, она сказала: "Будь просто ветреной девчонкой, пацанкой".

О возрасте:
Я надеюсь, что и здоровья, и сил хватит, я буду подольше находиться на сцене. Когда уже будет трудно танцевать классику, может быть, я буду искать какие-то другие направления танца. Но в любом случае, мне очень хочется, чтобы моя профессия была связана с творчеством.