Современная итальянская желтая пресса самая циничная: американцы хотя бы ставят на обложку лица — итальянцы сразу начинают с причинных мест засветившихся нагишом звезд. Политики и актрисы, как в бане, теснятся на страницах журнальчиков, лежащих на кофейных столиках в парикмахерских и на сардинских виллах. Выставка первого папарацци — Тацио Секьяроли не может конкурировать с этими изданиями в удовлетворении низменного интереса, зато показывает, что в его черно-белые времена подглядывали элегантнее.

Молодой Тацио тоже трудился на пляжах: в Остии, где спасались от жары толпы римлян, он делал карточки на память. Щелкал на улицах Рима американских солдат и туристов и назывался еще не папарацци(это имя дал охотнику за селебрити Феллини в«Сладкой жизни»), а, как и его пронырливые товарищи, скаттино. Но этих первых снимков и снимков героического времени, когда, заслужив прозвище«лисы Виа-Венето», он подлавливал звезд, ускользающих от его вспышки на кабриолетах, на выставке совсем мало. Увидеть политиков, выходящих из борделя(первая сенсация Секьяроли), тоже не удастся, а жаль: жареная актуальность — лучшее, что может произвести папарацци.

Основу выставки составляет спокойный классический период деятельности Секьяроли, когда, оставив фотоохоту, он стал завсегдатаем«Чинечитта» — римского«Мосфильма». Там он фотографировал съемки«Клеопатры»(римские легионеры режутся в карты, а Ричард Бартон спит среди амфор),«Сладкой жизни»,«8 1/2» и т. д., а после стал личным фотографом Софи Лорен и, колеся с ней по миру, беспрепятственно фиксировал ее красоту.

Экспозиция продолжает и местами несколько жульнически дублирует(одни и те же фотографии встречаются и там и там) расположившуюся этажом ниже утомительно огромную выставку«Феллини Гранд-парад», тоже большей частью составленную из фотографий со съемок и получившуюся иссушающе скучной — уж лучше пересмотреть кино. Та же проблема у выставки«Первый папарацци». Самые яркие снимки повторяют те, что уже есть на«Гранд-параде», — весь скандальный сюжет с танцующей босиком в римском клубе Анитой Экберг, белокурой звездой«Сладкой жизни», дьявольски энергичный Феллини, скачущий с хлыстом, Феллини и феллиниевские женщины, снятые неизменно сзади. Правда, есть тут несколько особо ценных для истории папарацци кадров: Софи Лорен топлес, снятая как будто исподтишка на пляже(но есть подозрение, что все же с согласия модели), а также полностью одетая Бриджит Бордо, чинно сидящая на унитазе — древнейший прототип знаменитой карточки с голой Кейт Мосс в подобной же ситуации. Но все это тонет в огромном количестве повторений. В конце концов, фотографии со съемок в таких объемах интересны только сразу после выхода фильма на экран, а со вкусом снятые портреты актеров — даже самых легендарных — самый скучный жанр на свете.