 © Петр Уманский Эдуард Дорожкин
Усовскую ветку электрички, мешающую жизни рублевских жителей, все-таки снесут. В очередной раз деньги восторжествуют над неимущими, а государство — над своими гражданамиЭлектричка от Белорусского вокзала до станции Усово по пути делает сладкие остановки — Ромашково, Раздоры, Барвиха, Ильинское — и приходит почти под ворота резиденции Ново-Огарево. Уничтожить ветку пытались еще в советское время, но тогда за нее заступились министры и члены Политбюро: сейчас это кажется невероятным, но их родня с удовольствием пользовалась удобным народным транспортом, прибывающим в самый центр столицы. В 2001 году над веткой снова нависла угроза. О ту пору в чести были либеральные ценности, и был устроен локальный референдум: большинство жителей рублево-успенских поселков и деревень, так называемые «ПМЖ-шники», столь презираемые новым коттеджным населением, высказались против. Целью предполагаемого сноса всегда было не просто уничтожение железнодорожной ветки, а строительство вместо нее дублера Рублевки автомобильной — и в самом деле необходимой, что ж тут говорить.
И вот — новость: в Федеральной целевой программе «Развитие транспортной системы России (2010—2015 годы)», одобренной Минтрансом, на строительство дублера выделено 15 млрд рублей. «Система-Галс» разработала проект, предусматривающий строительство вместо убыточной ветки (заполняемость всего пять процентов) новой современной платной автодороги.
Битва кажется проигранной. Из всех заинтересованных сторон только одна — эти несчастные пять процентов — помнят о том, что был референдум, что его результаты никто вроде бы не отменял и отменить не может. В абсолютном ужасе пребывают жители так называемой «брежневской» линии поселка Новь — она как раз примыкает к полотну железной дороги. «Брежневской» ее назвали по времени прирезки к старому сталинскому поселку: дачи здесь давали высшему руководству страны, но даже их голос, когда-то повелевавший одной шестой частью суши, сейчас воспринимается как жалкий писк ничтожных людишек.
Все разумные предложения о реорганизации ветки отметены. Жители Рублевки, чья психика — я действительно так считаю — совершенно убита ежедневным многочасовым стоянием в пробках, особенно усилившимся после установления двоецарствия в стране, — так вот, самые смелые из них мечтали о том, чтобы на место старой раздолбанной электрички пришли современные вагоны с интернетом, ароматным кофе и круассанами по утрам. Они были готовы платить огромные деньги за удовольствие добраться до Москвы без пробок. Но, как пел Высоцкий, «уж если я чего решил, то выпью обязательно»: какие, к черту, круассаны, если можно по-нашему, по-русски — до основанья, а затем.
Мне часто случается пользоваться услугами убыточной Усовской ветки. Последний раз было особенно здорово. Мы с главным редактором «Мезонина» Натальей Барбье возвращались с невероятно светского обеда — и как раз в Усово оказались в жуткой пробке. Оба спешили: Наташа — в театр, я — в Консерваторию. Мы вышли из машины и буквально перепрыгнули в стоявшую на конечной электричку с тем теплым желтым светом из окон, который есть только у наших подмосковных электропоездов. Мы успели, приехали даже раньше времени. По дороге мы пели. Дело в том, что по субботам-воскресеньям Усовская ветка превращается в настоящий «поезд здоровья». Толпы, буквально толпы людей, у которых нет дач на Рублевке — и не на Рублевке тоже, вообще нет, — садятся утром в электричку на Белорусском вокзале. Выходят в Раздорах, в Барвихе или в Ильинском. И часами гуляют по еще не застроенному «зеленому поясу столицы». В середине дня они совершают привал. Холодная курица, яйца, чай из термоса. Что-то покрепче? О да. В меру. Это такое инженерское выпивание — без фанатизма, для компании, за компанию.
Этим людям в основном к пятидесяти, а многим — и сильно за. У многих, как по другому поводу заметил однажды А.А. Тимофеевский, «жизнь сложилась, но не удалась». Денег в том понимании, в каком это слово имеет хождение на Рублевке, у этих пассажиров никогда не было, нет и не будет. Эта электричка, и этот лес, и эта поляна, и гитара, под которую мы с Натальей дважды исполнили «На Тихорецкую состав отправится», три раза — «Милая моя, солнышко лесное» и четыре — «Море-море, мир бездонный», — очень важная часть их жизни: недаром пропустить субботу-воскресенье считается большим проступком, и за него полагается «штрафная».
Возможно, кому-то эти молодящиеся, как бы спортивные дамы в мохеровых беретах жестоких расцветок, их кавалеры в пузырящихся «трениках» и залатанных свитерках вообще не кажутся достойным внимания человеческим материалом. Инициаторам сноса — точно нет. Однако эти несчастные убыточные пять процентов так же дышат, мечтают, страдают, болеют и выздоравливают, как и те 95, что задыхаются в рублевских пробках и ждут не дождутся, в буквальном смысле слова, когда пройдет последняя электричка. Беда в том, что в России никогда не побеждают пять процентов. История сноса Усовской ветки — слишком затянувшаяся иллюзия на этот счет.
|
