НЯКРОШЮС, ЭЙМУНТАС (р.1952), литовский режиссер, заслуженный деятель искусств Литовской ССР, Почетный Президент международного театрального фестиваля «Лайф» (1994–1998). Основатель театра «Менофортас» (1998). Лауреат многих национальных и международных театральных фестивалей, лауреат Государственной Премии Литовской ССР (1983), Государственной Премии СССР (1987), Государственной Премии РФ (1999), национальной премии «Золотая Маска», международной премии Союза театров Европы «Новая театральная реальность в Европе» (1991). В 1992 признан лучшим режиссером Европы Союзом театров Европы.

Родился 21 ноября 1952 в Жемайтии, на хуторе Шилува, в крестьянской семье, где провел первые восемнадцать лет свой жизни. Поступил в Вильнюсскую государственную Консерваторию на курс Д.Тамулявичуте и В.Чибираса, через год приехал в Москву, где поступил на режиссерское отделение ГИТИСа к А.А.Гончарову. Большое впечатление произвели спектакли Р.Стуруа, А.Эфроса. «Я – шестидесятник, я родом из того времени», – признается режиссер.

Работал в Драматическом театре Каунаса, затем – в Вильнюсском Молодежном театре (1978–1992), основанном в 1966 как первый нонконформистский театр послевоенной Литвы. Своим первым учителем считает главного режиссера этого театра Д.Тамулявичуте, у которой работал в 1977–1992. В Молодежном театре сформировался его стиль и метод, там он выпустил спектакли, прославившие и режиссера, и театр. Дипломной работой стал Вкус меда Ш.Дилени, 1978. Затем поставил ставшие знаменитыми спектакли Квадрат В.Елисеевой, 1983, И дольше века длится день по Ч.Айтматову, 1984, Государственная Премия РСФСР, Пиросмани, Пиросмани В.Коростылева, 1986, Дядя Ваня, 1986 А.Чехова, Иванов, 1988 А.Чехова, рок-оперу К.Антанелиса Любовь и смерть в Вероне, 1990, Кошка за дверью, 1990, Нос Н.Гоголя, 1991.

Создал театр самобытной сценической метафоры, в котором обходится минимумом текста и актеров (постоянно заняты лишь несколько актеров: А.Латенас, В.Багдонас, К.Сморигинас), а главную роль в спектакле играют оформление, светорежиссура, музыка, пластическое решение. Союзники Някрошюса – художники А.Яцовскис, Н.Гультяева, М.Някрошюс (жена и сын режиссера). Так рождаются спектакли-притчи, в которых режиссер демонстрирует виртуозное владение сценическим пространством, ритмами, объемом, звуком. Фирменный знак его театра – стихии огня и воды, это живой огонь, белый дождь (из сахара, муки, песка). Вечно актуальные Пушкин, Гоголь, Айтматов и, в особенности, Чехов и Шекспир стали основным драматургическим материалом Някрошюса. Тетралогия из чеховских спектаклей и трилогия из спектаклей Шекспира – главное его создание.

В 1994–1998 сотрудничал с театром при вильнюсском международном фестивале «Лайф», где поставил Маленькие трагедии А.С.Пушкина (1994), который, правда не принадлежит к числу крупных удач из-за перенасыщения действия символами и потери лаконизма формы. В 1995 выпустил Трех сестер А.Чехова, они были показаны на втором Чеховском фестивале в 1996. Метафоричность этого спектакля многими была воспринята как реакция на распад СССР: в нем читалось разрушение дома-империи, уход чужой армии, возникновение на развалинах дома трех автономных домиков, поэтому критики обвиняли режиссера в вольном толковании Чехова, в навязчивости символов.

В 1997 состоялась этапная для Някрошюса постановка Гамлета, в главной роли выступил рок-певец А.Мамованатас, подросток в вытянутом свитере с панковским ежиком и серьгой в ухе. По собственному признанию, режиссер долго не решался ставить Гамлета (уже были прецеденты, когда Някрошюс отказался показать публике фактически готовых Короля Лира и Кармен с И.Дапкунайте в главных ролях). «Очень уж большая ответственность. Ведь куда еще выше? В нем – все проблемы, которые или решаешь, или не решаешь», – признавался Някрошюс. Получился шокирующий триллер о пире смерти, о жестоком промороженном времени, о предательстве и бескрайнем одиночестве, где нет места любви. Ледяной дождь, падающий на Гамлета – главная метафора спектакля. В 1999 – снова Шекспир. Макбет стал событием фестиваля «Балтийский дом». Один из самых гармоничных и простых спектаклей поставлен уже в другом театре «Менофортас» (в 2000 театр принят в Союз театров Европы). Макбет в его постановке – это минимализм сценографии и экстремальность образов. На практически пустой сцене ритм, пластика, свет, музыка (тишина не наступает ни на мгновение) создают точные и выразительные метафоры и мизансцены. В финальной сцене отрубленная голова Макбета превращается в раскаленный камень, которую ведьмы бросают в чан с водой, и пар точно служит занавесом этому спектаклю (приз за лучший зарубежный спектакль на фестивале «Золотая маска», 2000).

Еще два спектакля в «Менофортасе» выпустил в 2001: Отелло, показанный на Всемирной театральной олимпиаде в Москве (приз критики фестиваля «Балтийский дом», ежегодная Международная театральная премия Станиславского «За вклад в развитие мирового театра»), и Чайка с итальянским актерами в театре «Метастазио» г. Прато. Оба спектакля участвовали в фестивале «Балтийский дом» 2001 в Петербурге. Чайку мэтр поставил как рассказ о любви от ее зарождения до гибели, в Италии, для актеров Школы профессионалов, в которой каждое лето проходят мастер-классы известных режиссеров (именно в Италии Някрошюс получил театральную премию Убу/Ubu). Отелло – третий спектакль по Шекспиру (после Гамлета и Макбета). Этот пятичасовой спектакль об ослеплении любовью, бесконечный и красивый, был впервые показан на Венецианской биеннале. Сложнейшая символика Отелло (вода, огонь, песок, лоханки-корабли, они же гробы и т.д.) сплетается, как всегда у Някрошюса, в точно выверенное пространство метафор, в котором слово играет не самую главную роль.

В 2003 состоялась премьера Вишневого сада А.П.Чехова (к 100-летию пьесы и 140-летию К.С.Станиславского, режиссер поставил спектакль вместе с Фондом Станиславского в Москве). Это антреприза с русскими актерами. Ранее Някрошюс поставил четыре спектакля по пьесам Чехова: Иванов, Дядя Ваня, Три сестры и итальянская Чайка. Его первая постановка Вишневого сада представляет собой шестичасовое действо, подготовленное за весьма краткий репетиционный период. Это – первая работа Някрошюса в России, он никогда ранее не работал с русскими актерами. Здесь занято непривычно много актеров, в том числе четыре звезды: Л.Максакова, Е.Миронов, В.Ильин, А.Петренко. Пьеса, которую Чехов называл комедией, Художественный театр – драмой, в постановке Э.Някрошюса прозвучала трагедией. Он заставляет зрителей пересмотреть традиционную трактовку образа Лопахина-губителя Вишневого Сада. Не один он, «новый русский», собирается ударить топором по деревьям дворянских усадеб. Сад погубили и сами его хозяева – неуклюжие, несчастливые, не справившиеся с жизнью люди. К миру сценических иероглифов Някрошюса прибавилась оправа гигантского сломанного пенсне, символ гибели героев, а может быть, отказа автора видеть мир по-чеховски. Сопряжения русской психологической школы с литовским метафорическим театром не произошло, но спектакль – несомненное событие в жизни и российской, и мировой сцены. Постановкой Вишневого сада завершил свой чеховский цикл, а новой версией рок-оперы Ромео и Джульетты – литовскую Шекспириану. В 2002 вернулся к Шекспиру в опере, поставив во флорентийском театре Коммунале оперу Дж.Верди Макбет. Это первая работа режиссера в опере.

Событием осеннего фестиваля «Балтийский дом» в Москве, 2003, стала постановка эпической поэмы К.Донелайтиса Времена года. Стиль поэмы литовского священника и поэта 18 в. – синтез «высокой» материи и шокирующего, грубого, «матерного» литовского фольклора. Это эпическое произведение, рассказывающее о судьбе малого народа. В поэме нет сюжета и драматического действия, она состоит из описаний природы и сцен крестьянского труда. Почти из ничего рождаются театральные метафоры: радостное, веселое, масленичное действо Радостей весны сменяется мрачной трагической осенней частью с дурными снами, черной скатертью, поминальными свечами. Режиссер верен себе, своему творческому методу. «Я всегда ставлю одну и ту же пьесу, только слова разные», – говорит он. Традиции символизма имеют глубокие корни в литовской культуре (достаточно вспомнить живопись Н.Чюрлениса, режиссуру Ю.Мильтиниса в Паневежисском театре драмы). С появлением Някрошюса литовский метафорический театр признан классикой мирового театра.

Елена Ярошевич